Спектакль «Магадан», поставленный режиссером Юрием Погребничко по своему сценарию, представляет собой композицию житейских впечатлений, как сказано поэтом по другому поводу, «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет».

Трудно не поверить старинному даосскому изречению: «Путешествие в тысячу миль начинается с первого шага».

Когда-то этот шаг был сделан. И теперь, год за годом, вечер за вечером на сцену театра ОКОЛО, слегка толкаясь и наезжая друг на друга, выходят персонажи сказки о Винни Пухе – актеры Юрия Погребничко.

В театрах, что вокруг ОКОЛО, живут-поживают герои-любовники, героини и субретки, травести и комики, а здесь устоялись в статусе амплуа сказочные персонажи Алана Милна: вини-пух, сова, ослик иа-иа, и кенга, и крошка ру, и даже пчелы и, конечно же, есть кристофер робин.

Еще раз: это не персонажи; это амплуа, каких нет нигде, кроме как у Погребничко. В их рамках режиссер представляет героев мировой драматургии: от Гамлета до трех сестер, которые согласно сказочным амплуа, остаются самими собой — наивными, нелепыми, по-детски серьезными в своей совсем не детской игре. И главное – обаятельно мудрыми!

Вот такая comedia dell arte на русский лад.

Потому каждый спектакль оказывается продолжением предыдущего, а то и выпущенного десять лет тому назад.

И «Магадан» — продолжение.

«Где-то на краю океана
За седой-седою волной,
Нахлебавшись вдоволь тумана,
Город мой, город мой, город мой».
Конечно, это не о городе, речь – о стране
«Весь ты в белом лежишь
Под своими снегами
С черной меткой на теле твоем, Магадан».

Казалось, все в прошлом. И этот спектакль стал вариацией на тему уже существующего — «Ностальгическое кабаре „Русская тоска“.

Но «живем в таком климате» (как сказано у Чехова), того и гляди, снова снег пойдет в отдельной, теперь уже условной стране Магадан, где сигнальные огни, семафоры на переездах, картошка в мундире под „томбе ля неже“, плавно перетекающая в „раскинулось море широко“, разговоры на пересылке о смысле жизни, которой по сути нет.

Наш паровоз назад стремится…

Узкая колея подзаросла травой и быльем, рельсы тронуты ржавчиной, шпалы подгнили, но ехать можно… Свежи и предания, и воспоминания. Опыт внутренней эмиграции не отнимешь и у тех, кто жил в Зоне, и у тех, кто обитал Около.

«И нашей памятью в те края
Облака плывут, облака».

Ну, и титр «конец» фильма, который крутится снова и снова, проецируемый на неглаженный белый пододеяльник.

А хроникально-документальный фильм в спектакле о том, что идет снег, а еще о том, как людям в этом море снега трудно не утонуть.

«От злой тоски не матерись» — заключает один из персонажей.

Спектакль «Магадан» имеет ироничный подзаголовок «кабаре» — в смысле песни под гитару и баян. В театре для этой цели есть совершенно замечательные артисты Наталья Рожкова и Николай Косенко, которых можно слушать, конечно, и вне текста спектакля, но в сюжете Погребничко, они не просто исполнители, а совершенно неповторимые, по Платонову, «сокровенные человеки» .

Вот так отрешенно покачиваясь на скамейках и подпрыгивая на стыках рельс, тащатся они в Магадан, чтоб «обнять его в мыслях руками». А с ними пара молодых людей (Мария Погребничко и Дмитрий Богдан) да дама в вечной шляпке с синяком под глазом (Лилия Загорская) и столь же вечным вопросом, зачем живем? И ведь никто не дает ответа, тем более, не дает его очень смешная рыба в пальто, которая ничего не скажет, но хотя бы выслушает.

Одна их лучших сцен спектакля та, где дама-сова слезливо делится письмом Ваньки Жукова с Рыбой. «Открывает рыба рот, но не слышно, что поет».
Это столкновение высокого с низким, зрячего со слепым, глухого с немым – основной стилистический принцип режиссуры Погребнички.

И его отношений со зрителем.

Полезнее всего размышление в одиночестве, потому-то каждый из героев живет в воздушном шарике своего личного мира. И почти в каждом спектакле режиссера есть значимая для него сцена, где персонажи неловко топчутся под вальсок, глядя мимо друг друга, и стараясь не слишком приближаться.

…Можно много писать, перечисляя те или другие режиссерские и человеческие находки в спектаклях Погребничко. Вообще, они подобно трансформерам состоят обычно из сцен, интермедий, которыми, подчас, служат иронично исполненные задушевные песни.

Его спектакли слишком живые, настроенческие, чтобы быть крепко сбитыми и намертво спаянными. Потому, увидев тот же спектакль через месяц, можно не обнаружить пару-тройку сцен и удивиться новым.

Не знаю другого такого театра, другого такого режиссера, кто был бы так чувствителен к самым тонким движениям души и так истово их оберегал иронией.
Понятно, что такой театр не просто элитарный, а заповедный.

Это театр для заповедных артистов и заповедных зрителей. Театр до востребования отдельными зрителями. А город Магадан не где-то далеко, на краю Света. И не в другом веке. Он – здесь и сейчас. Около нас.
В театре ОКОЛО.

«Современная драматургия» № 3, 2016